Бельгиец Дрис ван Нотен запустил собственную марку, будучи 23-летним выпускником антверпенской Академии изящных искусств. Он родился в семье потомственных портных, но коммерческая сторона производства одежды его интересовала гораздо меньше творческой. Однако сложилось так, что первую же коллекцию ван Нотена закупил нью-йоркский универмаг Barneys, увидев в ней коммерческий потенциал. В целом, Dries Van Noten – одна из очень немногих прославленных мировых марок, остающихся независимыми спустя 30 лет с момента запуска. Разбираемся, по каким правилам живет ее основатель. На старте ему, к слову, было непросто.
Dries Van Noten Spring/Summer 2016
«»
В те времена, когда мы начинали, выражение «бельгийский дизайнер» звучало неестественно, просто ненормально. Мы тогда понимали, что встроиться в установившийся миропорядок будет непросто, и нужно пробивать путь самому. У нас не было денег, поэтому мы решили объединиться, и это в конечном итоге сделало нас сильнее. Антверпенская шестерка не была маркетинговым приемом. Если честно, люди просто не могли выговорить наши имена.
Коммерческий успех, подтверждает ван Нотен, не означает производства абсолютно коммерческих коллекций.
«»
Я стараюсь создавать одежду, смысл существования которой не только в том, чтобы я на ней заработал. Мне нравится делать одежду, через которую человек раскроется. Понятное дело, что периодически мне приходится идти на компромисс и делать базовые футболки, чтобы выжить. Но, так или иначе, я стараюсь во все вкладывать душу.
И, в целом, точный расчет – не его стезя.
«»
Чего я точно не хочу, так это точного расчета. В очередной раз идти по проторенной дорожке, пользоваться одним и тем же обкатанным подходом – это погибель. Взять немного этого, еще чуть-чуть того, замесить, встряхнуть – и, считай, коллекция выпущена. Нет, не хочу. Мне важно подстегивать креативность в команде, удивлять ребят чем-то. Мне самому важно вдохновляться, изучать, исследовать. Мне важен сам процесс этих изысканий. И важно иметь возможность самостоятельно принимать решения. Именно поэтому мы до сих пор независимы, не куплены каким-нибудь большим холдингом.
А еще у Ван Нотена достаточно интересно, в пику остальным, выстроена производственная и логистическая цепочка.
«»
Для большинства дизайнеров межсезонные коллекции, pre-fall и pre-spring, – это то, на чем они зарабатывают, по большей части. После межсезонной они делают коллекцию для показа. Она скорее важна для позиционирования, для продвижения, для охвата, прессы. Если смотреть на продажи, то соотношение примерно такое: межсезонные коллекции дают 75% выручки, а подиумные – 25%. Мы ничего межсезонного вообще не делаем. Мы настроили производство и логистику так, чтобы привезти в магазины, скажем, осеннюю коллекцию тогда, когда другие еще привозят pre-fall. Мы просто не можем разорваться, поэтому и межсезонных коллекций нет. Наша команда очень невелика.
Нам нравится и его социальная ответственность. Если определенное количество других дизайнеров использует ее, как один из инструментов в позиционировании (что не всегда плохо), то у ван Нотена все это выглядит более органично.
«»
Мне нужно быть уверенным, что в следующей коллекции у нас будут вещи с вышивкой – в Индии 3000 человек делают для нас вышивку, и мне важно обеспечить их работой. Мне нужно знать, что у нас в коллекции точно будут принты – так мы можем понимать, что все люди, занимающиеся принтами, загружены в должной мере.
При том, что Dries Van Noten уже 30 лет остается независимой маркой, сам ван Нотен – не радикал, для которого независимость это самоцель.
«»
Я все больше начинаю задумываться о будущем. Я не собираюсь уходить из компании, я не собираюсь ее продавать, я люблю свое дело. Но я не вечен, мне 65 лет. К тому же я ответственен за всех, кто со мной работает – сто человек в Антверпене и несколько тысяч на производствах в Индии. Было бы неправильно все продать, сказав «Все, ребята, счастливо». Но я понимаю, что вечно этим заниматься не буду. Я не Армани.
Комментарии
