Русская литература ещё страшнее русского кино

Доктор Хаус сказал: меньше читай, больше смотри телевизор

В норвежском фильме «Реприза» Иохима Триера один из героев – молодой писатель в экзистенциальном тупике – говорит, пока из колонок раздается «Blue Monday» (New Order): «Самое важное для книги – это хорошая обложка». Зайдите к российскому писателю домой, сорвите ковер со стены, разбейте горшки с фикусами и напишите на обоях эту максиму. Дайте им всем посмотреть фильм «Круглосуточные тусовщики», где рассказывается об истории сингла «Blue Monday», обложка которого по сей день считается вершиной дизайна, а на оформление ее рекорд-лейбл потратил такую прорву денег, что терял по одному пенни с каждой проданной копии.

«Blue Monday» (New Order)

Оформление книги «Ботинки, полные горячей водкой» популярного нынче Захара Прилепина до чрезвычайности пестро и избыточно. Буквы сползают по непредсказуемой траектории, образуя примечание – «пацанские рассказы», справа возвышается монументальная фигура самого писателя. Для него, судя по виду, 90-е годы только начинаются. Но откройте книгу, почитайте. Это шаг в XIX век.

Председатель жюри премии «Русский Букер» Евгений Сидоров по поводу вручения премии-2008 за лучший роман года сказал: «Я убежден, что “Русский Букер” не должен сторониться так называемой альтернативной литературы. Консерватизм хорош в меру». Да, очень бы хотелось взглянуть на российскую альтернативную прозу. Ту, которая оторвала бы порядком потасканный шлейф литературной традиции от XIX века до 70-х годов советских республик.

Я как читатель требую, чтобы интересная литература никогда не касалась толстых журналов – всех этих «Звезда», «Новый мир», «Октябрь». Публикации в этих альманахах жути – всегда безобразный и коленопреклоненный жест. Взамен писатель получает благосклонность маринованных в Советском Союзе критиков, этаких уверенных в себе животастых конфуцианцев. Слезоточивый лубок, повесть о настоящем человеке, стерилизованный Василий Шукшин, честь, доблесть и простота обычного человека из очереди за дефицитом, веселые приключения Шурика – все это давно уже деконструировал Владимир Сорокин.

Самое альтернативное из российских издательств – Ad Marginem – ответственно за выход книг Сергея Болмата и Германа Садулаева. Едва успеваю одолеть две-три страницы, скажем, Болмата, как натыкаюсь на изысканную стилизацию, обличающую мелочность и консьюмеризм среднего российского эмигранта. Выписан этот пассаж со скучной дотошностью, словно паук плетет паутину. Что-то стабильное, что-то от вращения счетчиков электроэнергии, что-то от слоеного салата есть в приемах новых русских европейцев. Сергей Болмат живет в Германии, Михаил Шишкин живет в Австрии. Но их паутина – родная, привезенная из XIX века в бабушкином платочке.

Роман «Таблетка» Германа Садулаева номинировался на Нацбест в 2008 году. Сложно предлагать автору, который имеет кисть со столь жирным ворсом, быть хотя бы немного более клевым. Не сочинять ничего по мотивам сектанских жж-сообществ, не напутывать все это на историю хазарского каганата. «Так вот она какая, земля русская, - подумал Максимус Раульевич Семипятницкий» – типичная цитата из произведения.

Русский писатель скорее всего невозможно самолюбив, а вследствие того неряшлив и c дурными манерами. Если попытаться его облагородить, хотя бы украсив рыхлое тело чистой и хорошей одеждой, он непременно попытается продеть анорак под брючный ремень, затянутый где-то в районе грудной клетки. Если не получится, он столь же непременно наденет черную рубаху, расстегнет пару верхних пуговиц, помянет Сергея Есенина, или еще кого, а вечером ляжет спать в тулупе, как будто живя во время мороженой картошки и 1921 года.

Эти люди в бриджах Дмитрия Быкова и в «гоголевской шинели» играют для нас то, что называют «русской альтернативой» и густо цитируют «русский рок-н-ролл». Хочется надеть им на плечи торбу «Король и Шут» с болтающимся волчьим хвостом. На сайте lurkmore.ru таких вот людей называют "говнари", и поделом.

А сделайте-ка книгу, которая была бы живой и настоящей, в которую хотелось бы верить, с которой хотелось бы носиться, как Марк Чепмен носился с «Над пропастью во ржи»*. В том же фильме «Реприза» у двух молодых писателей есть кумир – затворник, мизантроп и молчун. Рассказывая о том, как страшно жить, он бросал по ветру из окошка своей кельи очень емкие и стройные книжки. У российских молодых писателей нет такого оракула. Зато есть главред «Литературной газеты» Юрий Поляков, автор книги «Грибной царь» и диссидент-лайт в советский период. Сегодня он человек, который пытается отыскать средний путь между портретом Путина и графином с застоявшейся кипяченой водой.

Писатели! Не нужно никаких полумер. Вспомните лозунги Пролеткульта с нигилистическим размахом отвергавшего дворянскую культуру, манифесты футуристов и позерское поведение имажинистов, которые приходили на собрания к классикам и плевали на стол. Наложите это на эстетику Factory Records. Сядьте и напишите какую-нибудь интересную книгу в хорошей обложке, а?

* В 22:50, когда Леннон и Йоко Оно возвращались из студии, Чепмен окликнул Леннона, после чего выстрелил в него пять раз. Затем Чепмен уселся на асфальт под фонарь и стал читать книгу американского писателя Д. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи».

Сэлинджер. «Над пропастью во ржи»