Fast food, fast fashion, fast life

Рефлексия на тему прошедшего десятилетия напоминает попытки курить в окно автомобиля, который несётся со скоростью 200 километров в час: сигарету вырывает из рук свирепыми порывами ветра, ничего не слышно из-за шума, а весь дым залетает обратно в машину. Можно помедленнее? Извините, но водитель не знает таких слов.

Cкорость приближается к критической. Мы едим фаст-фуд и носим фаст-фэшн, читаем дайджесты и быстрые книги. Мы быстро ездим, быстро поглощаем и усваиваем информацию, быстро любим. Мы – о чем люди в прошлом могли только мечтать – живем быстро и умрем быстро.

Двадцать лет назад в России открылся первый «МcDonald's». Мы стали покупать жареную картошку. Вместе с ней и гастритом мы приобретали разочарование в американской мечте. Затем хруст разламываемых японских палочек стал звучать чаще, чем хруст костей в гетто: открылись сотни аскетично оформленных японских забегаловок, которые наполнились сотнями только что нанятых менеджеров, поглощающих суши. В сетевых японских кафе странный оттенок приобрела философия японской кухни, где маленькие порции символизируют быстротечность всех земных удовольствий, но зато многие из них открыты 24 часа.

За десять лет мы научились пить плохой кофе в прокуренных кофейнях и, наоборот, отказываться от сигарет, чтобы посидеть в Starbucks. Сегодня фастфуд позволяет приобрести даже национальную самоидентификацию: русскую – поглощая пельмени под чучелом петуха, или нерусскую – в виде нейтрального европейского багета с лососем.

thecoolhunter.net

Когда люди полюбили всё одноразовое, они стали мечтать и об одноразовой одежде. Например, о бумажных платьях, которые можно было бы без сожалений выбросить на следующий день. При таком широком распространении fast fashion, как сегодня, их мечта приблизилась к реальной жизни как никогда. В прошедшем десятилетии российский рынок стал золотым дном для масс-марок, что увенчалось пришествием в нашу культуру Topshop, H&M и American Apparel. Как бы ни застилала глаза эйфория доступности, невозможно купить билет в рай "всего за 999 рублей". Одежда, созданная по технологии запланированного устаревания, быстро устаревает морально и еще быстрее приходит в негодность. Атиглобалистская пресса, Вивьен Вествуд и гневные эссе работников модной индустрии убеждают нас, что «быстрая мода» – это зло, приносящее окружающей среде вреда больше, чем автопромышленность. Они твердят одно и то же: «покупайте меньше, выбирайте лучше. И вместо футболки Balmain, которая копирует винтажную футболку, или футболки H&M, которая копирует футболку Balmain, лучше купите настоящую рваную футболку в сэконд-хэнде».

Современное искусство, пока ломаются копья относительно его общественной значимости, быстро рождается и быстро умирает. Простое воплощение идей, лежащих на поверхности, сделало «И я бы тоже так смог!» главной претензией и к художникам, и к их работам. Ироничную оценку культовым произведениям искусства последнего десятилетия дает проект Iartist London: купив за скромную плату один их наборов, можно самостоятельно воссоздать, например, бриллиантовый череп "For the love of God" Дэмиена Херста, кровавую голову Марка Куинна или граффити Бэнкси. Если каждый художник, тогда никто не художник: провозглашая «Освободи художника внутри себя!», создатели проекта лишают кого-либо возможности действительно им стать. Или, по крайней мере, показывают, насколько сложно сказать что-то новое в мире современного искусства.

Iartist

Фаст-вы

Интернет работает всё быстрее, зоны охвата wi-fi всё шире. Окно, через которое мы смотрим на мир, расширилось до бесконечности, одним кликом мыши ты мгновенно узнаёшь о человеке всё: любимый фильм, любимый цвет и самые сокровенные страхи. Не нужно вынимать из ушей i-pod – кто бы мог подумать – пятого поколения (теперь со встроенной камерой!), чтобы заметить признаки ускорения реальности. Цветные сенсорные дисплеи, гибкая клавиатура, ноутбук толщиной с печенье. Гаджеты становятся всё более дешевыми и, не секрет, всё менее нужными.

В первом десятилетии XXI века появился только один новый наркотик. Тот, что придумал Дуглас Коупленд в романе «Generation A» – наркотик, который заставляет время идти быстрее. Коупленд, как обычно, проницателен. Сегодня всем нужны только инъекции адреналина и развлечения: хлеб, зрелища и признание – чаще и больше. Кофейни c wi-fi заполнены людьми с ноутбуками – и все они увлечены поэзией обновления фэйсбука. Сегодня наш наркотик – это кнопка F5.

Замедлить скорость – утопичная мечта каждого. Парадоксально, но исполнение её нам не нужно. Мы не готовы вернуться к работе с браузером, который по пять минут открывает новое окно. И конечно, когда на трассе нет предела скорости, от гонщика требуется всё больше мастерства. Каждый остановится, когда захочет. Может быть, когда-нибудь мы все одумаемся. А сейчас, ради неминуемого прогресса, быстрее! Быстрее! И быстрее!!!