Месяц назад в Москве открылся магазин Parcel. Сейчас там представлены исключительно южнокорейские дизайнеры, многих из которых не найти даже в Европе. В дальнейшем команда Parcel планирует осваивать и другие малоизвестные рынки одежды, например, марокканский. Мы поговорили с основателями магазина, Машей Китаевой и Катей Катураевой, о том, как Parcel был придуман, оформлен и запущен, а также о южнокорейской модной индустрии, которая сейчас удачно встраивается в глобальный процесс и, скорее всего, в ближайшее время начнет активно завоевывать мировой рынок.
Маша: Мы – это Макс Шилов и Михаил Полежаев из дизайн-студии Adept, Катя Катураева и я. Макс – наш арт-директор, он занимается визуальной составляющей проекта. Миша – наш продюсер. Катя занимается вопросами финансов и аналитики. Она – наш коммерческий директор. Я занимаюсь непосредственно одеждой. Я езжу на закупку, выбираю дизайнеров, с которыми мы будем работать.
Какой у вас опыт? Макс и Миша, как я поняла, дизайнеры?
Маша: Они не совсем дизайнеры, они немного больше и глубже. Adept – это студия визуальной коммуникации и брендинговое агентство. Это про понимание продукта, про красоту, про стиль. Не так давно ребята сделали очень крутой фильм о скандинавском дизайне Aestetik.
Катя: Мой опыт - это десять лет в ритейле одежды. Я начала в масс-маркете и прошла путь с начальных позиций. В какой-то момент я поняла, что не хочу работать в корпорации. Потом было несколько локальных магазинов одежды.
Как долго вы работали над магазином, как все находили?
Маша: Мы тщательно выбирали помещение: с декабря прошлого года начали смотреть первые варианты. Посмотрели очень много мест, а потом нашли небольшой особняк, и он нам очень понравился – стоит отдельно ото всех, мы ни с кем не связаны. Это такой маленький мир. Изначально мы не ставили цель открыть магазин в очень проходном месте. Мы планировали детально и кропотливо работать со своей аудиторией, рассказывать людям о новой идее. Это бы не сработало, если бы мы открылись на той же Покровке. Это немного другой формат.
Катя: Было четкое понимание, что только когда мы найдем помещение, мы поймем, какое это будет пространство. Как только мы его нашли, Макс Шилов полностью погрузился в разработку дизайна. Потом мы смотрели, какие материалы есть в России, из чего мы можем это сделать, как мы можем это реализовать. Зеркала, текстиль, свет привозили из Дании и Бельгии, рейлы и многое другое делали на заказ.
Вы вмешивались в этот процесс?
Катя: Все важные решения мы всегда принимали и будем принимать вместе. Но, конечно, я полностью в плане дизайна доверяю Максу – за его плечами значимые проекты международного уровня.
Сколько у вас марок в магазине?
Маша: Очень много и они все разные. Есть такие, которые уже давно продаются за пределами Кореи, а есть совсем маленькие, для которых сейчас это вторая или третья коллекции. Большинство брендов мы представляем в России эксклюзивно. Большую часть не купить даже в Европе.
Какие у вас тиражи?
Катя: Многие модели мы привезли в одной-двух единицах. Нам совсем не хочется масштабировать. Понятно, что Москва очень большой город, и если бы даже одна рубашка была представлена в десяти экземплярах, вряд ли люди встретились бы. Но мы все-таки хотим сохранить единичную историю.
Как часто бывают закупки? Два раза в год?
Катя: Чаще, потому что нам не хочется, чтобы наши клиенты возвращались через какое-то время и видели те же самые вещи. Мы будем закупать чаще, но меньшими объемами и не завозить всю летнюю коллекцию, например, в начале лета, а потом отпускать ее на распродажу. Конечно не каждую неделю, но два-три раза в сезон что-то новое будет появляться.
Что сейчас транслируют корейские дизайнеры?
Женственность нового формата – простые цвета, мягкие формы, хорошие материалы. Это заметно, когда ты начинаешь просматривать корейские Instagram-аккаунты. Но в Корее есть и бренды, которые творят, что хотят, абсолютно игнорируя локальные и мировые тренды.
Также в Корее играет важную роль культура селебрити. Корейцам капитально сносит крышу по этому поводу. Они дикие фанатики, они сходят с ума по своим кумирам. Это очень хорошо заметно на сеульской неделе моды: сидят байеры, редакторы журналов, все идет своим чередом, все рассаживаются, ждут начала показа. И тут с охранниками идут две какие-то девушки. И это невероятно, потому что они – как магнит. Все фотографы просто бегут по еще заклеенному скотчем и пленкой подиуму, пробираются сквозь ряды, плотным кольцом собираются вокруг этих селебрити, начинаются вспышки. Потом этих фотографов оттаскивают охранники. Конечно, им необходимо снять самую главную звезду, которая пришла на показ. Естественно дизайнерам важно дружить с правильными селебрити.
Насколько сильно отличаются московская и сеульская недели моды по составу участников и качеству дизайна?
Маша: Seoul Fashion Week масштабнее. Думаю, что в скором времени она будет получать все больше и больше внимания на международном уровне. Дизайнеры там очень разного уровня. Есть те, которые только начинают, а есть дизайнеры, которые работают десятилетиями. Там есть некое подобие традиционного кутюра. Это сложные формы, невероятные цвета. Ощущение, что какую-то потрясающую люстру из текстиля надели как платье на женщину. Такого немного, но это действительно искусство.
Вы делали заказы в рамках недели моды?
Маша: В том числе. Но мы работаем и с марками, которых нет на неделе моды. Там, конечно же, есть бренды, которые воротят нос от своей недели моды. Ну это как в России: существует такое мнение, что если ты очень классный дизайнер, ты не пойдешь на московскую неделю моды, потому что там леопардовые платья и красные перья. И в Корее тоже есть такая штука. Конечно, их неделя моды, в целом, классная и интересная, но многие дизайнеры говорят, что они вообще не заинтересованы в участии на ней. И если они устроят показ, то это будет в лесу, на полянке для четверых друзей.
Катя: У каждого бренда разные цели. Кто-то хочет быть знаменитым на весь мир, а кто-то хочет делать в небольшом формате хорошие вещи и никогда не будет масштабировать бизнес, несмотря на очень высокий уровень мастерства и явный коммерческий потенциал. Они не пойдут на это осознанно, потому что им это неинтересно. Им интересен какой-то маленький формат. Думаю, среди российских дизайнеров тоже есть такие.
Где учатся корейские дизайнеры?
Маша: Некоторые учатся в Сеуле, очень многие уезжают в Америку, потому что отношения между Кореей и США тесные, и вообще очень много молодых людей уезжают на какое-то время в американские колледжи. Это распространенная практика. Есть те, кто едут учиться в европейские университеты.
Насколько там развито производство, рынок тканей?
Маша: Текстильная промышленность развита очень хорошо. Работают главным образом со своими тканями, если привозят, то из Китая, Италии, Австралии. Кстати, в России сейчас очень много тканей из Южной Кореи.
С производством там все очень хорошо. В Корее большое внимание уделяется соблюдению прав рабочих, там высокий уровень минимальных зарплат. Вообще Южная Корея – это очень развитая по мировым меркам страна. И их производства нельзя сравнивать с теми, которые всплывают в памяти при мысли об азиатских фабриках. Это совсем нет то, что нам показали в фильме «Реальная цена моды».
Кого из дизайнеров вы можете выделить?
Маша: Я могу начать с бренда Recto. Про них как раз недавно написали в Vogue Russia. Философия марки – в пограничности мужского и женского. У них фантастическое качество и очень правильные лекала. Когда берешь в руки их сумку, сразу видишь, что каждая деталь продумана – это качественная кожа, красивая и удобная фурнитура, каждый внутренний шов сделан идеально.
Еще мне очень хочется рассказать про один маленький бренд Amomento. Когда мы к ним в первый раз пришли в офис, нас ждали несколько разных стаканчиков с кофе, потому что они не знали, какой именно мы любим. Они переживали, стеснялись и были просто невероятно милы. Про них тоже писал Vogue. Amomento делают отличные шерстяные пиджаки, очень умело работают с хлопком и льном. Все их вещи – это всегда приятные ткани, спокойные цвета и простые силуэты.
Также у нас представлены и украшения. Например, бренд AP. Это всегда ручная работа. Они работают с серебром и камнями – это опал, оникс, фионит. У них много всего нежного и красивого, но в то же время простого.
Еще мы привезли украшения прекрасной девушки-ювелира по имени Soо, она работает с камнями и перламутром. Каждое изделие сделано ее руками. Большинство из них существует только в единственном экземпляре.
У нас есть и более известные бренды. Например, Gentle Monster. Это невероятно крутой бренд очков. Каждый их бутик – это настоящий арт-объект, где регулярно меняются декорации. Мы начали с их коллаборации с Henrik Vibskov – в России она представлена только у нас. Один взгляд на их бутики и на имена тех, с кем они делают коллаборации – Henrik Vibskov и Тильдой Суинтон, к примеру, – сразу говорит об их уровне и некоторых стилистических пристрастиях.
Я верю в те бренды, о которых рассказала. Мне нравится, что мы нашли небольшую марку, познакомились с ними, съездили к ним в шоу-рум, а потом из Vogue Russia спрашивают: «Расскажите, кто у вас есть», а я говорю: «Есть такой-то бренд, они вам понравятся!». Мне кажется, это очень важно. Это большая миссия, когда есть кто-то маленький и ты хочешь, чтобы о нем узнало больше людей. Когда видишь, как у каких-то молодых классных ребят что-то получается, очень хочется стать частью этого.
Как вы их находите? Через Instagram?
Маша: В том числе. Это обычно долгий упорный поиск. Ищешь по всем возможным каналам. Это Instagram, это корейские СМИ, это личные контакты.
Насколько они удивляются или не удивляются тому, что вы приехали из России?
Маша: Они не удивляются никому. На корейских дизайнеров начался спрос. На них стали выходить мировые байеры.
Европейцы и азиаты отличаются антропологически. Как вы с этим справляетесь? Выбираете одежду, сшитую по специальным лекалам или просто больших размеров?
Маша: У корейцев вся верхняя одежда, начиная с футболок и рубашек и заканчивая свитерами и пальто, одного размера, часто это просто oversize. Что же касается вещей, которые должны сидеть по фигуре, это нечто среднее между S и M. Брюки и юбки у нас представлены в размерах S, M и иногда в L.
Есть такая проблема на рынке люкса – некоторые бренды отказываются от предложений магазинов, потому что в них не представлены другие бренды, с которыми они бы хотели быть в одном пространстве. Ваши корейцы смотрят на брендбук?
Маша: Мы работаем в основном с молодыми марками. У них нет причин нам отказывать, потому что мы предлагаем страну, которая до этого была им незнакома. К тому же некоторые бренды, которые у нас представлены - это серьезные имена для них.
Многие молодые марки не всегда знают друг о друге. Я могу рассказывать одному бренду про другой, и они: «Да, где-то слышали». Дизайнеров много и многие из них появились в одно и то же время.
Как думаешь, почему они появились одновременно?
Маша: У меня есть очень скучное объяснение. Определенное поколение выросло, закончило университеты и у них есть определенный уровень образования, визуальный язык, на котором они выражаются, у них есть некий месседж, который им хочется транслировать. И у них есть ресурсы.
Насколько много в Сеуле фэшн-ритейлеров – мультибрендов, подобных вашему?
Маша: Очень много. Но они визуально не похожи на наши. Они менее замороченные, меньшего масштаба. Ребята купили рейл, покрасили стены, положили деревянный пол и открылись. Какую то выверенную концепцию там не многие делают. В Сеуле существует множество маленьких магазинчиков, которые очень похожи. Каких-то сложных пространств, которые ориентированы на внутренний рынок, мы там не увидели.
Я думаю, что глобально от Сеула можно ждать очень многого, и рост будет стремительный. И мы заинтересованы в этом росте. Мы также хотим идти в глубь Кореи, не ограничиваться только столичными дизайнерами. Еще мы ориентированы и на другие рынки, которые мало представлены в России.
Какие, например?
Маша: Те, которые никому в голову еще не приходят. Я недавно узнала, что в Марокко существует целый пласт классных дизайнеров. Когда мы говорим об одежде из Марокко, мы себе сразу представляем какую-то этнику. Но там тоже есть простые и приятные ткани, интересные силуэты, все очень современно, просто и интересно.
Русские дизайнеры вам не сильно интересны?
Маша: Есть дизайнеры, с которыми очень хотелось бы поработать. Аня Дружинина запустила классную марку M-U-R. Альбина Зуева делает My812. И много таких историй. Но пока сотрудничество с российскими марками для нас не в приоритете. Возможно, оно будет, но в не совсем привычном формате.
Instagram для вас основной канал продвижения?
Маша: Нет. У нас было классное открытие, пришло много друзей, очень многие о нас узнали от друзей друзей. Также на открытии было много журналистов – о нас написали «Афиша», Vogue, Bazaar. После публикаций пошли люди.
Для Instagram ты снимаешь или у вас другие фотографы?
Маша: Снимаю большую часть я. Есть еще съемка Гоши Павленко. Она очень красивая. И мы, конечно, будем работать с разными фотографами, как только у нас появится больше времени, чтобы полноценно во все это погружаться.
А кто ваши покупатели?
Маша: Мы сейчас видим, насколько классные люди к нам приходят. Диапазон людей шире, чем мы изначально представляли. Я раньше не могла предположить, но сейчас мы сталкиваемся с тем, что приходят шестидесятилетние женщины, которых ты никогда не сможешь назвать бабушками. Например, на днях у нас была просто невероятной красоты женщина - у нее такая стать, походка, стиль! Она взяла длинное льняное платье-рубашку, надела, подвязала и все – больше ничего не нужно. Вот это очень классно. Это то, что для нас оказалось приятной неожиданностью. Мы думали, что к нам пойдут молодые женщины до 35 лет, а оказалось, что не только.
А основные задачи сейчас какие? Что важно? Что не доделали?
Катя: Хочется расширять ассортимент, привезти обувь, привезти больше украшений, аксессуаров. У нас есть еще пара идей относительно этого пространства, но пока рано об этом говорить. А сейчас главное рассказывать всем, что мы уже сделали.
Комментарии
