«Ох, нет, и у нас тоже откроется…» - со страхом, отвращением и нежеланием в голосе чаще всего произносят, чувствуя нависшую над городом тень магазина H&M
Раньше было так: «Это свитер H&M, я купил его в Париже». Затем: «Это свитер H&M, с Уделки». Потом: «Да это так, фигня полная, свитер H&M, купил в Москве, холодно просто было». И скоро неизбежно будет: «Я вообще не помню, откуда этот свитер».
Открытие первого Topshop когда-то ждали с интересом. Гениального изобретения шведов, самого универсального и оперативно реагирующего фаст-фэшн магазина – почему-то с ужасом. Даже ребенок в хипстерских очках, плакат с которым наклеен на турникеты в метро, колыхаясь из-за оптического эффекта рекламы, как гигантская водоросль, словно возвещает: «Скоро все будут выглядеть одинаково».
Всё дело в мало заметных, но фундаментальных изменениях в сознании. Раньше, во времена всех этих привезенных из Парижа свитеров, готовая одежда сразу с полки могла служить выражением индивидуальности. Теперь мы от неё этого не дождемся: когда игра становится доступной слишком многим, она перестает быть интересной. И остается только выйти из неё. Три лишних пуловера в шкафу не остановят космическое расширения внутренней пустоты, а индивидуальности понадобится другой мучительный полутворческий выход. Может быть, вандализм?
Мир меняется, и в центральных городах России это слышно лучше, чем где-либо. И это вагнеровское величественное звучание апокалипсиса исходит от нас самих. 2012 год, война, конец света, интернет, который пожрет нас своим чернильным зевом – всё это бездна, которая разверзлась у нас внутри. И в этой картине присутствие магазина H&M в твоем городе, где бы ты ни был, – это один из непременных всадников апокалипсиса.
Анастасия Фёдорова
Комментарии
